Я - гей. У меня есть сын, и он живет со своей матерью, моей бывшей женой. Расстались мы по моей инициативе, расстались плохо, в классическом варианте: сначала она висела на моей шее, орошая слезами мою футболку, потом упрекала за сломанную жизнь, перемежая матом любовные воспоминания... Закончилось все отвратительной дракой.
Между нами остался ребенок, как пишут в дамских романах, дитя любви. Мой сын сегодня красив, здоров, талантлив (стучу по дереву). Имеет многие мои черты - доброту и любовь к животным, чувство красоты и стиля, музыкальность и пластичность. И даже любовь к сыру. Что же еще нужно для счастья?
Счастье в чьем понимании?
В понимании бывшей жены (как видится мне) - это неуклонно увеличивающийся размер алиментов и встречи отца-негодяя с ребенком в ее присутствии.
В моем понимании - это возможность открывать с сыном прекрасный мир. Правда, в тех дозах, которые отмеряет бывшая жена.
Что же такое счастье в понимании сына? Увы, я не знаю. Возможно, пока это новые конструкторы "Лего", кинопремьеры в формате 3D и масса аттракционов. Иногда я хочу задать ему такой простой и вечный вопрос, но не могу - рядом стоит бывшая, бдительно охраняя внутренний мир сына. Имеет ли она понятие о внутреннем мире мальчика, будучи женщиной? Сомневаюсь.
Счастлив ли я? Имею ли право на это? Может ли гей, находящийся в шкафу, быть хорошим отцом? Может ли отец, живущий вне семьи, быть хорошим папой? Думаю, это будет ясно спустя энное количество лет. Потому я стараюсь не играть какую-то стереотипную роль папаши, а быть хорошим человеком, подавать достойный пример хотя бы в тех рамках, в том формате, что реально существует на сегодняшний момент. И главное, что я делаю всегда, - я не скрываю свою любовь к сыну. Я всегда его поцелую на прощание, похвалю за успех в игре, взъерошу волосы или поглажу по спине.
В моем случае началось все банально: я женился (мне не было и 30 лет), стремясь избавиться от постоянных вопросов многочисленных родственников, родителей и (о, ужас) соседей. Я решил закрыть "тему" в своей жизни и сделать ее "сумеречной зоной" своих воспоминаний. И погрузился в семейную жизнь.
Но можно ли быть счастливым, отказываясь от самого себя? И речь не идет о пресловутом промискуитете, когда партнеры тасуются карточной колодой. Речь не о сексуальном влечении, которое делает нас геями. Речь даже не о другом мировосприятии или субкультуре. Я говорю о самоуважении к самому себе. Многим из нас трудно сказать самим себе "Я гей, и это многое объясняет". Это пока трудно в силу многих объективных причин - общество до сих пор не готово к таким, как мы. Если в официальных СМИ "совершенно прямо" заявляется, что "педофилия в очень многих случаях напрямую связана с гомосексуализмом"... И что некое педофильское лобби "навязывает" обществу гей-парады и мнение, "что необходимо снижать возрастной уровень, когда человек может официально вступать в половые отношения с людьми старше себя". Скажите, что должен чувствовать я, гей и отец красивого сына? Я приравниваюсь к педофилу, нам навязывают влечение к детям, которого на самом деле мы не испытываем. И что теперь? Не целовать на прощание сына, не взъерошивать ему волосы и не трепать по плечу?
В нашем обществе до сих пор господствуют вековые гомофобные традиции, усугубляемые парадоксальной агрессией православной церкви. В этом учреждении самый высокий процент однополых сообществ в виде мужских и женских монастырей, в которых нередки случаи и однополого секса. Но именно церковь как моральный императив преподносит обществу любовь к своему полу как самое страшное преступление, оправдания которому нет. Даже убийство церковь может оправдать, но любовь к своему полу...
По этим причинам (гомофобные выпады светской и религиозной власти) большинство гомосексуалов вынуждены мимикрироваться, принуждая себя врать. Врать родителям, окружающим, обществу. Врать прежде всего себе. Не случайно большинство гомосексуалов считает, что скрывать свою сексуальную ориентацию от окружающих - это "вынужденная необходимость, которая меня угнетает".
Спустя несколько лет после развода я поднял в разговоре с бывшей женой вопрос о нормальном общении с ребенком. Она, зная от наших общих знакомых о внешних обстоятельствах моей жизни - подработка администратором в гей-клубе и жизнь в съемной квартире с соседями-геями (этакая милая квир-коммуна), задала завуалированный вопрос, который, если сформулировать прямо, звучал так: "А не захочешь ли ты трахать своего сына?". Это оскорбление, и я так сказал. Правда, добавил, что я не гей, а некие обстоятельства моей жизни еще не говорят о моей ориентации. Смешно? Мне было стыдно за самого себя. Это было то самое вранье, о котором я говорил выше, но мог ли я поступить иначе в моей ситуации? Если мать моего сына заливает гомосексуальность, педофилию и инцест в один флакон, можно ли было ответить иначе? Провести с ней ликбез на тему гендерных стереотипов? Или гордо сказать - да? Что дал бы мой героизм? Ведь я думал о сыне. Я хочу, чтобы он взял от меня и отношение к жизни, к людям. Мне хочется ему помогать не только материально, но и духовно, тем более что его возраст уже приближается к той критической отметке, когда отрицается все вокруг и важными становятся мнения приятелей и улицы. Мне хочется, чтобы он понял, что мир - это не черное и белое, что мир - это радуга.
Странная ситуация: мы вынуждены доказывать самим себе, что гей это не комедийное чудо в перьях, а такой же мужчина, как и другие. И даже лучше!
Придет ли то время, когда я скажу бывшей жене прямо, что я гей? Не знаю. Вряд ли. Не стоит будить спящую собаку. Потому что это уже другая сторона медали. Зачастую страшная. Достаточно пройтись по женским форумам. Да, в моем случае не было такой ситуации, когда жена создает тему: "Мой муж - пидарас. Что делать?". И вся разношерстная женская публика дает ей советы от "брось извращенца" до "терпи, дура". Но я не хочу и такой ситуации, когда пишут: "Отец моего сына - голубой урод", потому что самые популярные советы в данном случае это и "напиши в полицию", и "кастрируй гада, чтобы не приставал к ребенку", и "встретит мальчик урода такого, и станет геем!", и "мне за ребенка страшно, позорище! Папа педик".
Итак, я отец и я гей. У меня есть молодой человек, с которым мы любим друг друга. Я стараюсь беречь это чувство и никого не впускаю в свою жизнь. Мой парень сейчас испытывает те же муки, что преследовали и меня: родственники ставят перед ним вечный вопрос - где твоя семья? Жена? Потомство? Но он не может сказать правду. Иногда я боюсь, что он повторит ту же ошибку, что и я. Общество вынуждает нас к лицемерию, к геевской гомофобности, когда мы вынуждены шифроваться под "бабников" или "простых парней". Нежные друг с другом в интиме мы предстаем перед обществом грубыми мачо, отмежевываясь таким образом от самих себя...
Вместо эпилога.
Мы живем в одном городе. В одном районе. Нас разделяет одна улица. Но до сих пор сын не был у меня в гостях. Этого не хочет бывшая. Да, я по-прежнему встречаюсь с ребенком в ее присутствии. Встречи эти редкие, и мы делаем вид, что все хорошо, что все нормально.
Но... не все в порядке, не все нормально... Мир по-прежнему черно-белый.
